В юрте было холодно, просто ОЧЕНЬ холодно. Как оказалось, обогреватель, который мы включили, перед уходом на ужин, не работал.
Пошли искать ребят, а они уже пошли спать. Еле достучались. Выдали нам другой обогреватель, ещё допотопнее, который то включался, то выключался, тепло от него практически не шло. Юрта большая по площади, купол высокий, обогреть таким невозможно.
Ночью мы почти не спали.
Легли в куртках, теплых носках, в шапках и в перчатках. Все равно было холодно, зуб на зуб не попадал. Матрас и одеяло, как оказалось, были отсыревшими, их как следует не просушили после зимы, от этого было ещё холоднее - спать на мокром.
Людка пришла ко мне под бок, я чуть не свалилась, кровать узкая, прогнала ее обратно, отдав свою куртку. Она надела свою на спину, а мою - вперед. Я замоталась в свой плед, который беру в самолёт и в поезд. Шапки опустили до подбородка на лицо, поскольку лицо тоже мерзло.
На какое-то время я провалилась в сон, снился мне блокадный Ленинград...
Как только взошло солнце, встали. Пошли умываться. Воды опять нет.
Навстречу Илья.
- Как спали? Не замерзли?
- Околели! Чаю горячего сделай!
Икром сказал, что ночью был минус. Лобовое стекло у машины инеем покрылось.
Чай испуганные ребята нам сразу приготовили, завтрак накрыли. Воду в туалете и в умывальниках тоже сделали.
Спасибо им, они хорошие, добрые, гостеприимные, старались... Но почему заранее все не организовать? И женщин туда им надо на хозяйство.
И вообще подобные туры надо начинать не раньше середины апреля.
Задерживаться мы в лагере не стали. Поехали скорее в цивилизацию.
Икром сказал, что тоже мерз в бетонном домике. Горло, говорит, чего-то болит. У меня в сумке завалялось три таблетки лизобакта, выдала всем.
Икром включил печку в машине. Поехали.
. Загадали, чтобы нас ночью шакалы не съели. 
