Как уже отмечалось выше, «Сибёрн Квест» предоставлял каждому пассажиру данной антарктической экспедиции теплую вязаную шапочку с рисунком пингвина, рюкзак и настоящую непромокаемую и не продуваемую всеми ветрами парку с внутренней пуховой курткой, которую можно было носить отдельно.
Изначально, мы думали, что при заказе парки, можно будет поиграться цветами и взять два разных для меня и жены.
Я хотел взять свой любимый цвет - «пожар в джунглях», а жена, естественно, что-нибудь после оного.
Вообще, непонятно, почему у человеческой расы, где априори, женский вид считается прекрасной половиной, принято пользоваться дополнительными украшениями в виде макияжа, нарядной и сексуальной одежды, духов или ювелирных украшений.
Вы и так прекрасны!
А это всё нужно для нас. Чтобы хоть как-то соответствовать.
Потратив на переписку об окрасе парки и её размерах еще несколько часов своей жизни, я принял волюнтаристское решение – плевать!
Что будет - то будет, дарёному коню.., копчёному угрю.
«Когда у общества нет цветовой дифференциации штанов, то нет цели!
А когда нет цели – нет будущего!»
Аминь! И заказали совершенно одинаковые.
К тому же из трех совершенно различных независимых источника поступила информация, что в первый морской день будет производится обмен парок и сапог на более подходящие по размеру. Первый барак…
А вот про эти самые, так необходимые каждому настоящему полярнику сапоги, я реально на смог договориться со своей жабой.
Это я о той, что задушила другую половину человечества.
Прокат, я подчёркиваю - прокат пользованной пары сапог на корабле стоил восемьдесят евро на человека.
Купить абсолютно новые в магазине рабочей одежды в Израиле – десять!
Плюс стельки два евро, плюс две упаковки химического утеплителя, по шесть пакетиков в каждой – ещё три евро,
Итого экономия, да ещё какая!
Этот утеплитель разработан специально израильской армией для использования в горах и который держит тепло до пятидесяти градусов Цельсия, обогревая любую часть тела, а то и сами горы, в течении десяти часов.
Перед гулянием, мы вкладывали по одному пакетику в каждый сапог, а после прогулки аккуратно заворачивали обратно в целлофан, перекрывая доступ воздуха, чтобы остановить процесс окисления и сохранить работоспособность для, как минимум, ещё одного раза.
Помните тот старый анекдот про то, как сделать, чтобы в Советском Союзе было полное процветание.
Ответ был – расстрелять всё политбюро и выковырить весь булыжник с Красной площади.
На вопрос – ну а булыжник то зачем, рассказчик резонно замечал, что он знал,
что про политбюро вопросов не будет.
Ну если, про парку в условиях окружающей температуры плюс-минус ноль вопросов нет, то зачем нам выковыривать сапоги?
Вот здесь мы плавно переходим к вопросу высадки с зодиаков на берег и чем это отличается, например, от того же процесса, но на уже Галапагосах.
Действительно, а почему нельзя обойтись хорошими уже тёплыми и непромокаемыми туристическими ботинками и корячится со всеми этими стельками-утеплителями от израильской военщины?
Да, просто потому, что зодиак не подходит настолько близко к берегу, чтобы не замочить ног. Я внимательно пересмотрел несколько роликов в ю-тьюбе на эту тему и понял, что, когда спрыгиваешь в воду с носа зодиака, набегающая волна всё равно может подхлестнуть тебя аж под колено.
И чтобы не гулять с мокрыми ногами полтора часа по холоду на берегу, приходилось одевать горнолыжные брюки, утепленные армией резиновые рабочие сапоги и поверх всего этого еще и специальные непромокаемые тонкие верхние штаны, которые натягивались на голенища, тем самым закрывая доступ нежелательной морской воде.
Здесь видны сапоги.
Вот так-то.
На Галапагосах же, в условиях экваториального круглогодичного тепла, ну черпанешь ты немного, да, ну и фиг с ним…
Тем не менее, дабы избежать и этого неудобства, мы сходили на берег в туристических приспособленных для воды сандалиях, а потом (если нужно было) переодевались в ботинки для гуляния по застывшей лаве.
Еще одной, дополнительной и я бы сказал очень важной, функцией сапог была защитная.
От говна.
От пингвиньего.
«Любимая! Да ты ещё и какаешь!?»
Все отзывы предыдущих путешественников на белый континент в обязательном порядке упоминали «аромат Антарктики».
Эту тему мы тоже не обойдём стороной.
Тем более что аромат, проникавший к нам в каюту через открытую балконную дверь утром первого антарктического дня, прямо скажем, был ещё тот!
Не ешьте желтый снег!
Да, эти очень милые с виду, неуклюжие на берегу и необычайно проворные в океане птички жрут морскую рыбу, переваривают её быстренько, а потом друг на друга делают то, что рифмуется со словом «жрут».
Так игуаны на Галапагосских островах не имеют источников пресной воды.
Поэтому пьют солёную, процеживают её, а соль сплёвывают друг на друга длинными меткими плевками, как заправская шпана.
Соль тут же застывает на горячем экваториальном солнце, покрывая скалы, спины, морды, хвосты и лапы соседних рептилий этаким серебристым налетом.
Пингвины, похоже, воспитывались в том же подъезде, только плевать не умеют. И все тоже самое проделывают во все стороны со своим ароматным гуано.
А вот в Африке какие-то другие что ли...Чистенькие.
Вы представляете? Это как у эскимосов много слов для определения снега, так и для говна морских птиц, к коим относятся и пингвины, придумали гу-а-но!
Ну да, почему бы и нет? Ведь существует же птичий помёт.
Но настоящее, выдержанное, как говорится, «пушинка к пушинке», гуано довольно дорого, так как из него производят лучшее натуральное удобрение в мире.
И добывают вручную в основном на перуанских островах южнее Лимы, где миллионы разных, но более полезных, морских птиц наваливают многие метры своей жизнедеятельности.
А это пингвин - альбинос.
А в Антарктиде пингвины жрут вхолостую. То есть почём зря.
Никакой пользы окромя запаха и цветовой гаммы снега это не приносит.
Чтоб было за что зацепиться глазу одинокого путника, так уставшего от однообразия белого безмолвия.
И пройти через пингвинью колонию, не замарав ног, представляется совершенно невозможным.
Будь то императорские или королевские, результат придётся одинаково выковыривать из всех извилин на подошве сапог перед возвращением на борт.
Пришёл мужик в публичный дом. Мадам отправила его в первую свободную комнатку. Через пару минут выбегает девушка с криками
- УЖАС !!! КАШМАР!!!
Удивлённая мадам отправляет посетителя к другой, уже более опытной
проститутке. Пять минут и опять –
- УЖАС !!! КАШМАР!!!
После третьего раза испуганная, но заинтригованная хозяйка сама отправляется обслуживать раздосадованного клиента.
Через обычных полчаса выходит –
-Да, ужас, да кошмар.
Но, не УЖАС !!! КАШМАР!!!
Да, пингвинье гуано в Антарктике – ужас.
Да, смывать его с сапог настоящий кошмар, поэтому этим занимается специальный матрос при входе на корабль с помощью аппарата для мытья машин.
Но всё-таки, не – «УЖАС !!! КАШМАР!!!»
Вполне терпимо, и даже где-то, привыкаешь потихоньку, а после начинаешь жутко скучать.
А вот настоящий ужас-кошмар в природе, это фрукт под соответствующим названием – дуриан.
Кто знает о чём речь, тот поймёт.
Для начала хочу сказать, что почти во всех странах запрещено перевозить его в общественном транспорте и приносить в гостиницы.
Начитавшись отзывов в интернете и просмотрев несколько видео о правильных способах употребления, мы только со второй попытки в Шри-Ланке рискнули попробовать эту экзотику.
Первый раз в Сингапуре так и не осмелились.
И было чего опасаться.
Резюмируя многочисленные комментарии оставшихся в живых дегустаторов, хочется вспомнить пару произведений
Первая книга – это «Парфюмер» Патрика Зюскинда, где он, как будто сам отведав дуриан, решил использовать этот незабываемый букет в своём описании вони средневековых городов.
Если очень и очень коротенько, то там пахло – «навозом, мочой,
гнилым деревом и крысиным пометом, скверным углем и бараньим салом; слежавшейся пылью, грязными простынями, влажными перинами и остросладкими испарениями ночных горшков…»
и так далее и тому подобное еще на пол страницы, не хочу углубляться, и так совсем не аппетитно.
А вот вторая цитата из «Трое в лодке, не считая собаки» Джерома Клапки.
«Жена сдержала слово и ушла, оставив дом на попечение поденщицы, которая, когда ее спросили, сможет ли она выдержать этот запах, переспросила: "Какой запах?", а когда ее подвели к сыру вплотную и велели как следует понюхать, сказала, что чувствует слабый аромат дыни.»
То есть, существует определённый слой «поденщиц», которые не страдают от столь сильных ощущений и могут позволить себе насладится букетом всевозможнейших полезных свойств этого действительно уникального в своём роде фрукта.
Может мы подёнщицы? – подумали мы и решили приобщиться.
Ну, а вдруг повезёт!
Наш гид по Шри-Ланке сразу предупредил, что он поможет только выбрать и купить дуриан, а после чего сразу уходит и до утра не возвращается.
Даже если война.
У него уже был один раз кошмар в детстве, связанный с этим тропическим гуано (по-другому не скажешь) и заново пережить весь этот ужас в течение столь короткого времени, по его словам, он ещё был не готов.
Значится, на чью-либо помощь и поддержку рассчитывать не приходится.
В лавке, недалеко от гостиницы мы купили дуриан и завернули его в тридцать три пакета, которые обошлись нам дороже самой экзотики.
Ибо она, сволочь шипастая, герметизировать себя наотрез отказывалась.
А без этого, через гостиничную вахту без жертв было не проникнуть.
Начали!
-Гоу-гоу-гоу!
Одним броском через номер на балкон.
Забаррикадировались.
-Чисто.
-Чисто.
-Чисто.
Табличка на окне просила его не в коем случае ни открывать, дабы не провоцировать и не соблазнять местное обезьянье племя макак.
Подвешиваем пакеты с дурианом под самый козырёк балкона, повыше от пола, подальше от макак.
Есть будем завтра по утру.
Не дай Б-г, на ночь!
Макаки, пришедшие ночью, уже не пугаются громких криков или угрожающего махания руками.
На воду, выплеснутую из стакана, шипят и неохотно отпрыгивают в сторону.
В отличие от людей, поведение взрослых хуже, чем детёнышей.
Они сквернословят, кидаются мусором, пачкают стены.
Борзеют нах!
А главное, норовят сожрать дуриан.
Приходится перепрятывать «афикоман».
Обратно в номер нести нельзя.
Даже на балконе, свежий ночной ветерок не смог полностью разогнать средневековое амбре.
До утра будущий завтрак хранился в яйце, яйцо - в утке и в ларце на вершине дуба.
То есть, в пакетах под мусорным металлическим ведёрком из туалета, на котором неподъёмной тяжестью восседало гостиничное кресло из лобби.
Ночные бои местного значения сменились тревожным утром планетарного масштаба.
В полном соответствие с инструкцией ю-тьюба, я поднимаю упаковку двумя руками над головой и хряпаю её об плиточный пол балкона!
Раздираем целлофановые пакеты.
Счётчик Гейгера взвыл и перешёл в непрерывный треск.
Вот оно!
Большая извилистая трещина, как у переспелого арбуза, опоясывает плод, явя миру нежно-жёлтые беззащитные внутренности.
Осторожно машу рукой, как над пробиркой с серной кислотой, скорее выдыхая наружу, чем втягивая в себя струящийся воздух.
Честно? - Ничего страшного.
Слабый такой аромат дыни, но в салате из протухших яиц.
И если знать заранее, что это таки настоящая сера, очень редкое составляющее овощей-фруктов, то можно было и попробовать кремоподобную жёлтую мякоть, равномерно распределённую по кругу в виде четырех небольших таких «гулек».
Я съел одну «гульку» из четырёх.
Больше не смог.
А моя жена оказалась подёнщицей в первом поколении и схомячила три остальные.
Хотя на вопрос, ну что, купим ещё, уклончиво ответила – не в этот раз…