я всегда перед поездкой много читаю о месте куда едем.
в этот раз я много читала о будапеште повсюду -- на винского, в жж...цитаты из венгерских книг, пословицы и поговорки...
потом меня и сама страна заинтересовала, хотя никуда из будапешта мы не планировали ехать.
зачем?
лучше спокойно побросить, заблудиться, покататься в одном городе, чем ещё и:
"В Вену!!! На Балатон!!!"
-- лететь "сломя голову" и не увидеть то что "под носом было!"
* * * *
Все памятники перефотографировать и узнать имена всех героев у нас тоже не было в планах.
Зачем?
Как и узнать (и тут же забыть!) названия всех мостов и дворцов с их размерами и "биографией".
А вот в общем - понять немного - что же это за нация такая - интерес был.
Революционная нация - надо отметить. Или же - смесь наций.
Одним из известных венгерских патриотов считается - поэт, серб/словак Александр Петрович, известный также под именем Шандор Петефи (1823-1849), которым с 1842 года он стал подписывать свои стихотворения.
Шандор Петефи был лидером "Молодой Венгрии", одним из руководителей революции 1848-1849 гг..
Вот начало, написанной им "Национальной песни":
«Вставай, мадьяр! Зовёт Отчизна! Выбирай, пока не поздно: примириться с рабской долей или быть на вольной воле?»
Рефреном идёт клятва — «Никогда не быть рабами».
Пылкий, благородный, исполненный справедливого гнева, Петефи ждал грозу, «которая всё в мире потрясёт… когда невольники-народы терпеть не пожелают боле постыдного ярма неволи», он в своих стихах боялся «среди подушек умереть в постели».
Петефи активно участвовал в сражениях и погиб в Трансильвании в стычке с казаками армии Паскевича. Как он и предчувствовал и писал в своих стихах:
«К победе, завоёванной скача, меня растопчут кони сгоряча».
Прах его не найден и могилы его нет - и невозможно посадить на ней цветы, как он завещал.
Существует версия, что Петефи был захвачен в плен и окончил свои дни в сибирском посёлке Баргузин. Память о Петефи и о других борцах за свободу в Венгрии - жива.
...............
Помнят венгры и Лайоша Кошута, вождя революции 48 года и каждый венгр с раннего детства знает и всю жизнь помнит «Песню Кошута», это военный марш, в нём есть такие слова:
«Лайош Кошут полки ведёт… Вставай, мадьяр, за отчий край! Свободу добывай!»
* * *
Почему я повсюду видела слова: "Magyars" - а по-русски называют: "Мадьяр" с буквой "д"?
* * * *
Кто же они такие - венгры?
"Гневный, любящий и неверный, остаюсь я печальным венгром", - писал. Эндре Ади.
Лучше всего о себе расскажут сами венгры - вернее их писатели.
Да, и я могу отметить - что есть большая визуальная разница между привычными мне - современными британцами - расслабленными, расхлябанными, спокойными, глуповатыми внешне... улыбчивыми - с венграми, которых я увидела за неделю на улицах Будапешта.
Венгры - задумчивы и как будто бы - о чём-то серьёзно-озабоченно-размышляющие.
Говорят что венгры — народ трезвомыслящий и редко вслух и громко кто-то из них кричит о своём национальном величии, а вот о своём месте в мире, об особенностях их - как нации - они рассуждают много.
В конце XVIII века мыслитель и ученик Руссо - Готфрид Гердер предрекал, что «через несколько веков, наверное, нельзя будет найти даже и самый их (венгров) язык».
Одни мыслители откликнулись на это - возражениями, вроде того, что венгров вскоре станет 30 миллионов.
Другие были серьёзно огорчены ситуацией и действительно считали венгров нацией исчезающей.
«Сейчас встаёт и одевается последний из венгров… Когда я надеваю ботинки — вот на эти венгерские ноги, вот этими венгерскими руками, знаю, это смешно, но ничего не могу поделать, эта мысль ни на минуту не оставляет меня даже во сне» - писал Эндре Ади (1877-1919).
Венгры считают, что они «недвижно сидят на окраине мира» и что нет смысла им суетиться если всё-равно - «все дороги ведут в Рим».
Устремлённые на Запад, венгры старались обходить стороной и вниманием Восточную Европу и «лишь некоторые исключительные умы признавали в полном объёме огромную историческую роль славянства», как писал Дёже Керестури (1904-1996).
Исторически венгры не проявляли особой деликатности по отношению к угнетаемым ими соседям — словакам, украинцам, румынам, но самым болезненным образом реагировали на несправедливости по отношению к ним.
Например, Дюла Ийеш пишет, что в середине XX века ответственный государственный муж, президент Чехословакии Э. Бенеш включил в закон полное лишение прав для венгров на значительной части своей страны.
А ещё он сопроводил это такими комментариями: "...гнать их (венгров) всех в Азию, там им самое место, там, откуда они нагло пришли сюда".
До физической расправы правда никогда дело не доходило, но опустошения в венгерских ранимых душах, в общем самочувствии народа, всё равно были огромны.
Для венгров характерны — индивидуалистический склад характера, спокойная манера созерцания и даже мистика.
Венграм, тем не менее, присуще и чувство коллективизма.
Есть у венгров замечательный обычай — калака, «когда собираются соседи, чтобы бескорыстно помочь кому-либо в уборке урожая, в сборе винограда, в строительстве дома».
Да и не зря же венгры говорят, что «в одиночку пьёт только вол», значит, и им выпивка в компании приятнее и интереснее.
Но под спокойной поверхностью венгерской души часто таятся не только безрассудное молодечество, склонность к анархическим разрушительным порывам, которые только и ждут подходящего момента, но и «азиатская» жестокость.
Венгерская жестокость нашла выход в 1919 году, когда пала Советская Венгрия, и в годы Великой Отечественной войны, когда каратели-мадьяры зверствовали на советской земле как и немецкие фашисты, в 1956-ом году по отношению к своим коммунистам и к советским солдатам.
Венгры рассудительны, они понимают, что «деревья не дорастают до небес», «дерево смотрят в плодах, а человека в делах».
Венграм присущ оптимизм: приунывших утешают — «будет ещё и виноград, и мягкий хлеб».
Венгры понимают что все люди - очень разные — «кто любит дыню, а кто арбуз».
А тот, кто любит мёд — заводит пчёл.
Но каждый, «кто пьёт воду Тисы, сердцем обратно тянется», то есть - любит свой родной край и хочет всегда вернуться с чужбины.
Венгры осознают что недостатки бывают у каждого — «...и красное яблоко бывает червивым», даже «у белой лилии есть тень».
Встречаются мелкие люди, которые "и на камыше узелок ищут".
У венгров принято прямо судить о том, что в них самих хорошо, а что не очень, и откуда всё это взялось.
Известный венгерский писатель Дьердь Конрад (1933 г), написавший роман «Праздник в саду» писал:
«Есть венгры храбрые, и есть трусливые, пропорцию я не высчитывал. Есть венгры правдивые, и есть лживые, есть красивые и есть безобразные, великодушные и корыстные, гостеприимные и ненавидящие гостей, добросердечные и жестокие. Работать венгры умеют, как об этом свидетельствуют кое-какие наши успехи и свершения, достигнутый нами уровень. Наш народ скорее проворный, чем трагический. В наших краях настроения изменчивы, как погода и столь же разнообразны».
Правдиво и свободно рассказал о венграх Дюла Ийеш в романе «Люди пусты» (1934 г).
Он отрицает, что «кичливость и надменность характерны для нашего брата», утверждает, что это чуждо жителям пусты, которые ещё не все венгры. «Люди пуст — это порода слуг».
Они, как люди ограбленные, «крадут что ни попадя», движутся с особой медлительностью, это их реакция на непосильный труд из истории и относятся с «азиатским бесстрастием» к брани и понуканиям, исторически привыкли к этому. Этот народ очень даже умён и обладает отличным нюхом, сноровкой и предприимчивостью, а его историческое чутьё прямо-таки потрясающее.
Но как всякий умный слуга, он в глубине души - жесток, мстителен и в мщении своём не знает границ.
Насколько кротки и покладисты батраки были в будни, настолько буйны по воскресеньям и в праздники. Жизнь пусты оживлялась не смехом, а бранью и драками.
Дрались часто, но свои обиды забывали быстро.
«Им была чужда и кровная месть южан и характерное для северных славян всепрощение с поцелуями и слезами».
Молитву они выговаривают с великим трудом, зато ругательства с привлечением всех святых угодников любой житель пусты выпалит единым духом. Их души раскрываются «только в крайностях по азиатски сладостной нежности и по азиатски вычурных заклинаний. Влюблённые сравнивают любимую с фиалкой, жемчужиной, голубкой, а потом вдруг призывают на её голову такие напасти, что и описать невозможно».
Ийеш признаёт, что соседние немецкие сёла, отличались не только большей благоустроенностью и высоким уровнем жизни, но и ещё тем, что там царили мир, покой и тишина.
Из множества теорий о происхождении венгерского народа Ийеш предпочёл ту, «согласно которой венгры пришли на территорию нынешней Венгрии не с Арпадом, а ещё с Аттилой в качестве его безропотных носильщиков, а может быть и раньше».
Благодаря смиренному нраву они не были изгнаны или истреблены вместе с гуннами или аварами, а пережили всё и продолжали служить после гуннов аварам, потом франкам, словом, всем, кто садился им на шею, и, наконец, суровым тюркским витязям Арпада.
Из этого молчаливого, работящего народа, который передал благородным завоевателям всё, что у него было, в том числе и угорский язык и было создано венгерское государство. Во внешнем облике венгров находят монголоидные и даже семитские черты. Потому, Дюла Ийеш вспоминает пословицу — «Без ножа мадьяр и за калитку не выходит», а первопричину длящейся вот уже несколько столетий «непостижимой поножовщины» в пусте ищет «в Азии».
Настоящим венгром может считать себя и словак, и валах, и еврей.
Петефи тому пример.
Аттила Йожеф говорит о своём происхождении: «....из кунов мать моя, отец мой - полусекей, полурумын, коль не румын он до конца… Борьба родов непримиренных и мертвецы, что дали жизнь моей стране, живут во мне, и муки покоренных меня терзают. Всё это во мне…. Румын, татарин, турок и словак — вот в этом сердце».
В романе «Карпатская рапсодия» Бела Иллеш рассказывает, что его отец-еврей был «приверженцем партии независимости и 48 года», противником Габсбургов и ненавидел немцев. Правда, так, как он занимался виноградарством, то «самым подлым врагом человечества считал, пожирающую виноград, филоксеру». Дядя автора объяснял ситуацию с венгерскостью евреев так: «люди, лишённые родины, приобретают родину», а венгры принимают в свою среду евреев потому, что «Венгрия одинока в Европе, у неё нет друзей, нет родни». Были и такие евреи, которые называли себя венграми потому, что «быть венгром в Венгрии дело выгодное. Стать венгром только из-за этого - отвратительно. Но дети этих евреев, рождаются уже венграми и искренне обожают Ракоци и Кошута».
Венгерские крестьяне, как и российские, терпели очень долго и очень много. Барщина тут, как и в России с 1797 года, составляла три дня в неделю, а в соседней Австрии, например, всего - 12 дней в году.
Освободили венгерских крестьян в 1848 году, а российских — в 1861.
Очень много венгерских поговорок, похожих на русские: и у венгров «что посеешь, то и пожнёшь», «яблоко от яблони недалеко падает» и
венгерский хрен также «редьки не слаще».
И в Венгрии - «авось» да «небось» доведут до того, что хоть всё брось».
«Тот, кто любит цветы, плохим человеком не может быть» — «Терпение розы выращивает», и «Нет розы без шипов».